Я СДЕЛАЛА АБОРТ - Агаджанян А.Г.

Posted by Lilit on 06.05.201719.07.2018

6.05.20176г.

90% моих рассказов написаны по ночам. Я ложилась спать, но мозг не позволял этого – все печатал и печатал. Приходилось вставать и напечатать диктант, исходящий из своей черепной коробки. Потом ложилась и спокойно засыпала. Остальные же 10% рассказов можно было и не печатать, но я посчитала эти темы очень достойными, чтобы обсудить их с вами. Эта история как раз из таких. Так вот, впервые в жизни я сделала аборт своей пациентке.

Я – Богобоязненный акушер-гинеколог, и делаю аборты только в трех случаях: первое, если плод мертв; второе, если есть доказательства, что плод болен (пороки развития по УЗИ, генетические аномалии и др); и наконец, третье, если беременность и роды могут нанести серьезный вред здоровью беременной. Во всех этих случаях собирается врачебная комиссия (официально или неофициально) и принимается решение о том, что беременность нужно прервать. И я прерываю эти беременности, не чувствуя за собой греха. Но несколько дней назад я прервала беременность у пациентки, которая обратилась в нашу клинику с актом врачебной комиссии о прерывании беременности по медицинским показаниям, но мой мозг был абсолютно уверен, что этот акт куплен и прерывание проводится по социальным показаниям – нет возможности содержать потомство. А я этим не занимаюсь! Пациентка страдает эпилепсией, по поводу которой она принимает лечение с положительным эффектом – приступов эпилепсии во время беременности не было. В акте было написано также о наличии у пациентки инвалидности второй группы, которую я, как лечащий врач, никак не могла сопоставить с моей пациенткой – все конечности на месте, обслуживает себя сама, хорошо видит и слышит, адекватно отвечает на вопросы и грамотно пишет (по крайней мере, те длинные согласия на операцию, которые я люблю подробно описывать и долго диктовать). Как же быть?

Пациентка два дня находилась в моей палате, и я обдумывала пути и выходы избавления от нее. Осмелилась даже поговорить на этот счет с заместителем главного врача, пытаясь объяснить, что у пациентки нет показаний для прерывания беременности, но безуспешно. Выяснилось, что все ее хорошо знают – она каждые три месяца поступает в нашу клинику с такими актами для прерывания очередной беременности. Вот на этом месте я и совершила ошибку. Вот в этот момент я и должна была начать знакомую мне войну, но об этом чуть позже.

Если обычные люди в таких ситуациях ищут виновного, чтобы тут же наказать, то мы, религиозники, первым делом выясняем, на ком висит этот грех и кого будем сжигать на том свете. Мой мозг утвердил, что это вина членов врачебной комиссии, которые выдали на бумаге неправильный приговор. Поэтому я попросила своего коллегу взять на себя труд и прервать здоровую беременность у моей здоровой пациентки. Он согласился мне помочь. На всякий случай я еще раз попросила Творца не вменить ему это во грех, и мы пошли в операционную. Чувствовала жуткий дискомфорт. У входа в операционную я остановилась, поблагодарила своего коллегу, за то, что он мне не отказал, и отпустила его. Мало того, что грешу, да еще и чужими руками. Все сделала сама и установила внутриматочную спираль, чтобы в течение 5 лет «этого» больше не делать. Никаких особых чувств впоследствии не испытывала, и день прошел как обычно. Только музыку в машине не включила и периодически удивлялась, что убила человека, и ничего в мире не изменилось: солнце продолжает светить, птички поют, машины ездят. Бога как боялась до, так и после – ни больше, ни меньше. Просто, больше некуда.

Так, где же я ошиблась? Простите, забыла представиться. Я отношусь к тем Дон Кихотам, которые любят бесперебойно бороться во благо окружающих, даже если это война с ветряными мельницами. По крайней мере до последних дней любила это делать. Не могла иначе. Но почему сейчас остановилась? После тринадцатого увольнения я сбилась со счету на скольких работах и сколько дней поработала. Прошла войну с требованием приличных рабочих кабинетов для врачей, войну с адекватной стерилизацией инструментов, войну с предоставлением отпусков для усовершенствования навыков врачей, войну с изменением тактик лечения пациентов, войну с установкой честных цен на медицинские услуги. Все эти войны мною доблестно проиграны. Отовсюду уволена. Официально или неофициально, не важно. Что же сейчас меня остановило? Устала?

Нет. Объяснений много. К моему удивлению, на моей последней работе все воюют, и я являюсь там единственным мирным человеком. Такое я наблюдаю впервые в своей жизни, и, возможно, просто захотелось продлить свой неожиданный статус. Не поверите, попала в страну Дон Кихотов, и это так необычно. Второе объяснение, это проигранные мною войны. Заранее уверенная в отрицательном для себя исходе, я подумала, что моя «ненужная» борьба с включением всех имеющихся в моем арсенале ресурсов сможет лишь на время затянуть аборт у пациентки - ее все равно выскоблят, но на большем сроке беременности и с большим риском осложнений.

И это не все. Исповедаюсь до конца. Все дни, которые она пролежала в моей палате, я ее ненавидела. Я ненавидела всю ее семью, и даже всех людей, носящих ее фамилию. Я понимала, что она относится к социально низкому слою общества – бедная, малограмотная, абсолютно лишенная любви в жизни. Я говорила по телефону с ее мамой, которая наталкивала ее на аборты, зная, что это может лишить ее жизни, и вспоминала, что каждое утро беру в холодильнике еду, которую моя мама вот уже 40 лет никак не забывает вечером для меня приготовить. Все эти мысли я рассортировывала целых два дня. Я понимала, что была послана донести до нее капельку добра и милосердия, но слово «аборт» отталкивало меня от нее на несколько километров. Я чрезмерно увлеклась борьбой с грехами и еще не научилась правильно оценивать и выполнять задания Творца.